Эволюция религиозности: бытование католических общин в Сибирском регионе (XIX – начало XXI в.)
Татьяна Недзелюк
Эволюция религиозности: бытование католических общин в Сибирском регионе (XIX – начало XXI в.)
Религиозная активность – характеристика многогранная, сложно поддающаяся измерению и классификации. Выделим экстремальную, мобилизирующую, формально-обрядовую активности в зависимости от их эмоционально-психической напряженности, социальной консолидированности и степени влияния на социокультурный облик региона. Изменяющиеся условия внешнего мира являются мощной детерминантой в объяснительной модели поведения представителей религиозных сообществ. Сибирский регион, как принимающий социум и место формирования новой идентичности [1. С. 63–75], выполнил функцию «меняющегося мира» применительно к своим новым контингентам населения. В свою очередь, являясь одним из регионов России, Сибирь прошла через все социальные катаклизмы XIX–XX вв., была подвержена колоссальным изменениям, что отразилось, в том числе, и на религиозной активности различных групп верующих на её территории. Католические общины представляют, на наш взгляд, удачный пример для анализа эволюции религиозности.
Во-первых, причиной смены места жительства для основателей этих общин, участников восстаний в Польше 1830 и 1863 гг., стала экстремальная религиозность. Во-вторых, методом консолидирования усилий по сохранению этнической идентичности в Сибири выступила мобилизирующая религиозность: мировоззренческие ценности осознавались как жизненно важные, происходило становление собственного типа региональной конфессиональной идентичности в качестве способа идентификации себя в социуме. В-третьих, этап смены поколений и поддержания обретенного в Сибири социального статуса сопровождался снижением веса элементов религиозной мотивации в общей системе ценностей, бóльшее значение приобретали обрядово–символические атрибуты (формально-обрядовая активность).
Речь томского настоятеля, Валериана Громадского, перед собранием томской общины 10 июня 1890 г. наглядно демонстрирует снижение мотивации прихожан к общению: «Братья! Наши предки, малочисленные в этой стране, но сильные верой, чувствуя потребность в общей молитве, работая в поте лица, воздвигли этот храм! Много времени прошло тех пор, и многое изменилось. Остыла вера, а с верой и любовь, но цепь, которая соединяла все сердца, хотя и ослабла, но не разорвалась, а общие нужды её поддержат» [2. С. 2].
Позже, на протяжении XX–XXI столетий, католические общины в Сибири демонстрировали поочерёдно мобилизирующую и формально-обрядовую разновидности религиозной активности. Начало двадцатого века оказалось сопряженным со сменой политического строя в стране, что проявило себя всплеском конфессионального самосознания. Отличительной чертой религиозности периода строительства социализма стал «катакомбный» характер религиозных практик, скрытых от внешнего взгляда. Постсоветский период снова был отмечен ярким всплеском религиозности: элементы конфессионального менталитета вновь стали играть определяющее значение в самоидентификации католического населения Сибири. Отличительной особенностью постсоветской религиозной мобилизации явилась квазиконфессиональность. Современный этап в эволюции религиозности можно охарактеризовать как ритуально-бытовой с формально-обрядовой активностью (цель – сохранение традиций предков).
Очевидно, что на протяжении практически двух столетий бытования католических общин в сибирском регионе периоды напряженной эмоциональной и организационной активности сменялись «затишьем».
Священник В. Громадский в обращении 1890 г. очень наглядно отметил кризисную ситуацию как побудительный мотив к коммуникациям, заметив: «В несчастии сердца находят отраду в общении» [2. С. 2].. Вместе с тем, сам факт того, что речь была произнесена при освящении начатой перестройки Томской римско-католической церкви, а расширение храмового пространства было вызвано тем, что во время воскресных и праздничных богослужений храм не мог вместить всех желающих, свидетельствует о сохранении потребностей в общении, в консолидации, в принятии и одобрении.
Детальное рассмотрение обстоятельств функционирования крупнейших римско–католических приходов в Западной Сибири позволяет сделать вывод, что они являлись формой сохранения этноконфессионального менталитета граждан указанного исповедания, необходимой для поддержания ощущения принадлежности к той мегаструктуре, в которой они родились и воспитывались. Обстоятельства сибирской действительности наложили соответствующий отпечаток на их облик, однако эту ассимиляцию замечало все меньшее количество истинных мигрантов: их дети, родившиеся в Сибири, приобрели в качестве системы мировоззрения «адаптированную» модель, выработанную со временем в результате взаимодействия с местным, в основном православным, населением. Своеобразие католических традиций во многом сохранилось даже спустя практически столетие: во многих сибирских семьях сохраняются свадебные, погребальные ритуалы, передающиеся из поколения в поколение.
Список литературы:
- Национальные аспекты колонизационной политики Российской империи в Сибири: проект большой русской нации» и сибирская региональная идентичность // Сибирь в составе Российской империи / Отв. ред. Л.М. Дамешек, А.В. Ремнев.. М.: Новое лит. обозрение, 2007. С. 63–75.
- [Громадзский Валериан, кс.] Слово, сказанное 10 июня при освящении начатой перестройки Томской римско-католической церкви после богослужения и молебствия за здравие Государя Императора и всего Августейшего дома // Сибирский вестник. 1890. № 68. С. 2.
Недзелюк, Т.Г. Эволюция религиозности: бытование католических общин в Сибирском регионе (XIX – начало XXI в.) // Человек в меняющемся мире. Проблемы идентичности и социальной адаптации в истории и современности: методология, методика и практики исследования: Материалы междунар. науч. конф. (Томск, 14-15 октября 2014 г.). Томск: Изд-во ТГУ, 2014. С. 67-69.